Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
А может, дело только в этом,
что от тоски пойти в поэты
решилась ты в порыве лета,
желая что-нибудь начать.
И дело вовсе и не в этом,
что в день, когда кончалось лето,
на самый пик, на день последний
случилась вдруг твоя печаль.
Он был красивым, но не слишком,
смешливым уж совсем мальчишкой,
таким, что лучше бы жил в книжках,
чем так мозолил бы глаза.
Он был таким спонтанно милым,
что все твои смешные силы
кончались тут же, ты просила
о том, чего просить нельзя.
Ночами темными в подушку
шептала жарко, как же душно,
как рядом с ним совсем не скучно,
а без него теперь не так.
Все замирает, выжидая,
когда в груди назреет тайна,
ты ловишь взгляд его случайный,
смотришь, не в силах перестать.
Идет к концу любое лето,
истаяло однажды это,
и ты с улыбкою к рассвету
идешь, конечно, провожать.
Он ничего не обещает,
легко целует на прощанье,
и все умолкло, предвещая,
что бесполезно его ждать.
что от тоски пойти в поэты
решилась ты в порыве лета,
желая что-нибудь начать.
И дело вовсе и не в этом,
что в день, когда кончалось лето,
на самый пик, на день последний
случилась вдруг твоя печаль.
Он был красивым, но не слишком,
смешливым уж совсем мальчишкой,
таким, что лучше бы жил в книжках,
чем так мозолил бы глаза.
Он был таким спонтанно милым,
что все твои смешные силы
кончались тут же, ты просила
о том, чего просить нельзя.
Ночами темными в подушку
шептала жарко, как же душно,
как рядом с ним совсем не скучно,
а без него теперь не так.
Все замирает, выжидая,
когда в груди назреет тайна,
ты ловишь взгляд его случайный,
смотришь, не в силах перестать.
Идет к концу любое лето,
истаяло однажды это,
и ты с улыбкою к рассвету
идешь, конечно, провожать.
Он ничего не обещает,
легко целует на прощанье,
и все умолкло, предвещая,
что бесполезно его ждать.