Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
Если хочешь проснуться, то просто заговори.
То, что было так важно, наверняка сгорит
В том же огне, что спалил тебя изнутри.
Это даже не третий Рим,
А четвертый, шестой или уже восьмой.
Ты чужой мне, мой милый, и далекой не мой.
Боль по сердцу идет окантовкой, тесьмой,
Пока я забываюсь сном.
Ну, а сны мои, милый, цветные и о тебе.
В них не воешь от страха, а переходишь на бег.
Мир не мил, мир чертовски прохладен и бел.
Раз не любишь, тогда убей
То, что бьется во мне, пронзая всегда насквозь.
Это даже не спица, а ржавый погнутый гвоздь.
Во мне, милый мой, столько уже не срослось,
Что я все-таки стала злой.
То, что было так важно, наверняка сгорит
В том же огне, что спалил тебя изнутри.
Это даже не третий Рим,
А четвертый, шестой или уже восьмой.
Ты чужой мне, мой милый, и далекой не мой.
Боль по сердцу идет окантовкой, тесьмой,
Пока я забываюсь сном.
Ну, а сны мои, милый, цветные и о тебе.
В них не воешь от страха, а переходишь на бег.
Мир не мил, мир чертовски прохладен и бел.
Раз не любишь, тогда убей
То, что бьется во мне, пронзая всегда насквозь.
Это даже не спица, а ржавый погнутый гвоздь.
Во мне, милый мой, столько уже не срослось,
Что я все-таки стала злой.