Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
Под тонкой кожей (ты чувствуешь?)
Все замирает от нежности,
Когда он пальцами чуткими
Доводит тебя до бешенства.
Прямо под сердцем (веришь мне?)
Теплится чувство лишнее,
Когда он ночами вешними
Становится тебе ближе.
Под устало прикрытыми веками
Отчего-то светло (солнечно?),
Когда он, неверный и ветреный,
Спасает от одиночества.
Прижимаясь ночами (покрепче бы?),
Он лишает любого выбора,
Кроме него и вечности.
Ты говоришь "мы бы..."
И замолкаешь тут же.
Он целует тебя (как справиться?),
Потому что ты ему нужен,
И тем отметает все правила,
Что устанавливал сам же.
Ты сдаешься (могло ли иначе быть?).
Он вдруг стал настолько важным,
Что ты можешь закончить фразу
"...друг друга могли любить".
Все замирает от нежности,
Когда он пальцами чуткими
Доводит тебя до бешенства.
Прямо под сердцем (веришь мне?)
Теплится чувство лишнее,
Когда он ночами вешними
Становится тебе ближе.
Под устало прикрытыми веками
Отчего-то светло (солнечно?),
Когда он, неверный и ветреный,
Спасает от одиночества.
Прижимаясь ночами (покрепче бы?),
Он лишает любого выбора,
Кроме него и вечности.
Ты говоришь "мы бы..."
И замолкаешь тут же.
Он целует тебя (как справиться?),
Потому что ты ему нужен,
И тем отметает все правила,
Что устанавливал сам же.
Ты сдаешься (могло ли иначе быть?).
Он вдруг стал настолько важным,
Что ты можешь закончить фразу
"...друг друга могли любить".