Он вводит лекарства давно уже внутривенно
Иголкой стальной под кожу и до разрыва.
Все неприметно становится переменным.
Он доходит до ручки, нервного слома/срыва.
Он глотает таблетки, дико температурит.
Его болезнь намного страшнее простуды.
В висках - отголоски прошлого, собственной дури.
С ним все хорошо, просто чертовски трудно.
Шатает немного, пальцы дрожат, колени,
Кружится голова, мутнеет в глазах, одышка.
Он понимает, что это конец, но ведь тлеет
Уверенность в сердце, что кто-то его слышит,
Кричит за него, срывая горло до хрипов,
Заходится в плаче, сжавшись в углу комочком,
И смерть отступает вместе со страхом липким,
Потому что он слишком живой и безумно хочет
Остановить хоть на миг то слепое горе,
Того уберечь, кому он вдруг всех дороже.
Пусть боль бесконечна, он не сдастся без боя,
Как бы не было страшно, как бы не было сложно.