Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
Кто из нас все же выжил, а кто-то остался жив, Кто-то разбился вдребезги, но правды не доказал. В клетку грудную вонзаются чувства-осколки-ножи, Все было ровно так, как ты подумал, но не сказал.
Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
К списку моих кошмаров прибавилось изнасилование. Я ж говорю, они становятся все веселей и задорней. Я уже подумываю начать пить снотворное или что-то в этом роде.
Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
Он смотрит глазами больными и шалыми, Хватает ее за руки и подол платья, И просит о малом, ну правда, о малом, Обещает, что после он ей заплатит.
Он смотрит глазами больными и дикими, Срывает с запястий тонких браслеты, Шепчет бессвязно "ну, подойди ко мне", Просит о близости, самой последней.
Он смотрит глазами больными и страшными, Целует прохладных ладоней черточки, Кричит, что случится такое однажды, Что он вконец спятит, с ума сойдет, чокнется...
Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
Мне снова приснился кошмар, а они становятся все интересней. Сегодня какой-то псих на моих глазах убивал маленькую девочку, а вообще планировал съесть. Она была такая миленькая, с косичками. И я застрелила эту тварь, автоматически, чтобы спасти несчастную крошку. Так он после этого поднялся, гаденько улыбнулся и взялся за другого ребенка. А мне стало почему-то так наплевать, что я просто ушла. И моя напарница, следуя за мной, спросила "Почему мы не спасем этих детей?", а я лишь ответила "Монстрам тоже нужно есть".
Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
Пожалуйста, возвращайся…Эти слова въелись в ее ладони. В ее кожу, тонкую, как папиросная бумага. Горькую, чуть солоноватую кожу. Пожалуйста, возвращайся…Эти слова въелись к ее губы. Обветренные, но такие мягкие губы. Впечатались в ее улыбку, в ее смех, в ее глухие стоны. Пожалуйста, возвращайся…Эти слова разлились тоской в груди. И ей трудно дышать через этот фильтр тоски. Ее легкие не справляются, и сердце ноет. Пожалуйста, возвращайся…Эти слова остаются несказанными. Она боится произносить их, потому что они крушат ее изнутри. Ей страшно облекать их в форму. Пожалуйста, возвращайся…А лучше, не уходи.
Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
Она, моя детка, из самых дешевых мотелей, Много курит и громко смеется над богом, Клянет сутенера, выходя на ночную дорогу, Плюет на душу, но заботится о своем теле.
Она, моя детка, с глазами злыми до боли, С тонкими пальцами, запястьями в синяках, С верой в "уже не случится", "если бы" и "никак", С обрывками снов, с осколками чужой воли.
Она, моя детка, с пошлым розовым лаком, С сумочкой, полной мелочи и презервативов, С тоской, темным прошлым и негативом, С привычкой не верить другим и не плакать.
Она, моя детка, покупает дешевый кофе, Ненавидит себя и до кучи весь гребаный мир, Всех тех, кто прикидывался с ней людьми, Но предпочел позволить ей медленно сдохнуть.
Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
Мои сны все отчаянней. И еще всегда кто-то умирает или при смерти, а мне спасать их. Вот даже в последнем сне умирал какой-то парень, совершенно незнакомый. А у меня был выбор стать чудовищем, но спасти его, или же оставить, но со временем все равно стать чудовищем. И я выбрала проснуться и сбежать, к чертовой матери. Я уже не хочу засыпать, я устала.
Я стою, слегка охуевший, В глаза смотрю милой, Нежной. И думаю (каюсь, грешен), Что вот взял бы ее и прибил бы... Но над нами плакали чайки, И момент был такой печальный, Что, купив ей печенек и чая, Я сказал ей: "Родная, прощай". Это все такая печаль.
Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
Он сжимает в изящных пальцах ее душу, Ласково гладит, словно любимую кошку. Ей больно и страшно, ей нестерпимо душно. Он говорит:"Потерпи, моя милая крошка".
Он смеется и мягко проводит пальцами По шрамам, оставленным его поцелуями. Она ненавидит его, но вроде не палится, Делает вид, что ни капельки не волнуется.
Он осторожно с ней спорит о нежности, Она улыбается, скалит красивый рот. Она не любит, но банальная вежливость Не дает взять и сказать ему про...
Про ярость холодную, злую тоску и ложь. Про то, что пальцы его, словно горячий лёд. Она молчит, сжимает в руках ржавый нож И убивает того, кто всегда был подле нее.